Горячая гей библиотека

Мозаик* для Ангела (глава 8, последняя)

Часть 4

Меня колбасило так, что я знал: если бы Ян лежал слева от меня, то наверняка почувствовал бы моё взбесившееся сердце. Не отрывая глаз от Свята и поймав его взгляд, я тихонько покачал головой, типа, не могу больше молчать, не издевайся, пожалуйста, и почувствовал: ещё немного - и прокушу свою губу.

Бля, ну какая ты, Свят, сука! Гад показал большой палец, оценив нас по достоинству, и вот тут я усмехнулся. Ян поднял голову, не понимая, что это меня так развеселило. Я глянул на него, приподнял бровь и перевёл взгляд на дверь. Ян резко оглянулся, замер, впрочем, как и Свят. Я боялся, не знал, что будет дальше, а они, не отрываясь, смотрели друг на друга. И как смотрели! Представляете, что сейчас чувствовали они, и что при этом чувствовал я? Вот так, рядом. Это было невероятно даже при таком, обычном взгляде. Хотя, Господи, какой там "обычный"! В их глазах сейчас было столько всего: сожаление, нежность, настороженность, вина, боль, любовь, желание, страсть. Бля, да чего там только не было...

Я не знал, чем всё это закончится, не знал, что каждый из них сейчас захочет сделать. Знал, чувствовал лишь одно: Свят из этой комнаты уйти уже не сможет - сейчас. И видел, как дёрнулся кадык Яна перед тем, как он протянул руку брату. Мне захотелось вжаться в подушку мордой лица и громко, протяжно застонать - от нежности к этим двум придуркам так тянуще больно всё сжалось внутри. Мама дорогая! Это было так... ну, ёп его знает как, но почему-то от этого реветь хотелось.

Я уставился на Свята, мысленно умоляя его сделать эти несколько шагов, отделяющие их друг от друга и протянуть руку в ответ. "Сделай это! Сделай!" - молил я, сцепив зубы, и зажмурил на секунду глаза, когда Свят медленно оттолкнулся от дверного косяка. Он сделал эти такие непростые шаги и сжал пальцы Яна, а я положил свою руку на грудь, не веря, что моё сердце всё ещё не поломало ребра, и смотрел, смотрел, смотрел на то, что происходило, будто в замедленной съёмке. Как Свят, притянутый рукой брата, склонился над ним, опираясь на руки по обеим сторонам от его плеч, неотрывно глядя в брату разноцветные глаза. В них, как в зеркале, отражался блеск его собственных глаз. Я ещё жив, бля? Мама... неужели я ещё жив?

Взгляд Свята скользнул по припухшей губе Мозаика. Дрогнули брови.

- Блядь, а мог бы и откусить, - выдал он, сука, оставаясь собой везде и всегда.

Я улыбнулся сам и увидел улыбку Яна. Он кивнул.

- Я знаю. Ты меня простил?

Бля, да пристрелите меня уже кто-нибудь.

- Да, простил. Прости и ты меня, а? За все, - прошептал Свят, и Ян положил ладошку на его шею, молча притянул к себе, к своим губам.

Я очень боялся, что сейчас у меня потемнеет в глазах. Мне не хватало воздуха, и я дышал ртом, стараясь хоть как-то смочить пересыхающее горло. Бля, как же долго я этого ждал! Как хотел этого! Я видел, как их губы соприкоснулись на секунду, как при этом болезненно сдвинулись брови Яна. Он отпустил брата, и тот, приподнявшись, выдохнул, всматриваясь в лицо своего клона, скользнул влюблённым взглядом по его губам, потом снова посмотрел в глаза.

- Я тебя очень люблю, Свят, - шевельнулись губы Яна, и я, стиснув зубы, на секунду зажмурился, боясь, что не смогу и вдоха сделать.

Мамочки, только бы не расплавиться. Держись, Ангел!

- И я тебя, разве может быть по-другому? - ответный хриплый шёпот.

Я знал, что если бы у меня сейчас остановилось сердце, я бы скончался с улыбкой. Как же это было трогательно. До слёз. Я никогда не подозревал до встречи с близнецами, что во мне столько всего сентиментального.

А потом Свят сам мягко, нежно, сильно прижался к губам Мозаика, и этот поцелуй был уже намного откровеннее, чем первый. Моё сознание пребывало в ступоре. Я не мог отвести от них взгляда. Они целовались, всё больше углубляя поцелуй. Меня охватил жар, когда я увидел их ласкающиеся языки. А потом они, как голодные, жадно припали ко ртам, вылизывая друг друга. Тяжёлое дыхание, тихие стоны их обоих, переплетающиеся пальцы. Не понимал я, как не разнесло меня от этого зрелища. Ведь там были такие страсти, такой их бешеный водоворот, что я, находящийся так близко, не мог не попасть в него и поймал себя на том, что тихонько поскуливаю, как щенок, хотя это и не удивительно.

Чуть придя в себя, я подумал, что, может быть, нужно сейчас оставить их одних, как бы мне, блядь, ни хотелось быть здесь... Но я же лежал практически впритык к Яну, и то, что они творили, видел на расстоянии сантиметров сорок, не больше... А ещё моё бедро касалось колена Свята, которое он поставил, склонившись брату. Так вот, я уже начал потихоньку отстраняться, чтобы выскользнуть из постели, и вздрогнул, как псих, когда меня схватили сразу две руки: Ян вцепился мне в запястье, Свят - в плечо.

- Бля! - вырвалось у меня, и братья, перестав лизаться, повернули ко мне головы. - Хули так пугать?! Вы чего?

- А ты чего? - Свят облизал губы, дыша ртом. - Куда-то собрался, милый?

- Угу, - подтвердил Ян, усмехнувшись. - Мне это тоже интересно.

А я смотрел почти растерянно то на одного, то на другого.

- Я думал, может, вам одним надо побыть.

- Думал он, - Свят притянул меня к себе за шею, чмокнул в губы. - Ты меньше думай, а больше делай, понял?

Его пальцы прошлись поверх пледа на моем паху, коснувшись члена.

- Ого, и ты с таким стояком сбежать собирался? - он глянул на Яна. - Малыш, наш друг совсем офигел.

- Да ну вас, придурки, - улыбнулся я, отворачиваясь.

- Оба-на, да ты смущаешься, - Свят повернул к себе моё лицо, положив ладонь на щеку. - Ян, прикинь? Он трахает нас обоих и смущается при этом от нашего с тобой поцелуя. Ты моя прелесть! Где ж таких делают-то ещё, а?

Он властно прижался к моим губам, провёл языком между ними, и я ему ответил. Он застонал, почувствовав мой язык, чуть засосал и отпустил. Его пальцы, стискивая и сминая кожу, ласкали мою грудь.

- Ангел, у нас с Яном ещё будет возможность побыть вдвоём, когда мы этого захотим или когда всё-таки решим поговорить, а сейчас ты никуда не уйдёшь. И не мечтай даже, понял? Смотри... - он взял мою руку и прижал к своему паху.

А потом я уже сам сжал его возбуждённый член сквозь джинсы, Свят зашипел.

- Видишь? И ты хочешь меня бросить вот так? - он отрицательно покачал головой. - Не выйдет.

- Он прав, Дин, - Ян придвинулся ко мне, коснувшись подбородка, и тоже прижался к моим губам, прошептав в них, - не убегай. Нам без тебя нельзя, слышишь? Не убежишь? Пообещай.

Боже, да остаться с ними сейчас - это было самое желанное для меня.

- Обещаю, - прошептал я, теряя голову полностью, без надежды на её возвращение.

- Умница, просто расслабься, окей? - это уже был Свят.

Поцеловав меня в шею и отпустив, он взял Мозаика за плечо, заставил лечь на спину, мягко поцеловал в губы и склонился к его груди, соскам, умудрившись положить мою руку себе на ягодицу, сжав при этом пальцы. И что, мне нужно было повторное приглашение? Не-а, не сейчас.

Свят выцеловывал грудь выгибающегося под ним брата, а я поднялся на колени и, чувствуя себя, как на корабле во время качки, когда под тобой внезапно исчезает пол и забивает дыхание то ли от страха, то ли от восторга, целовал поясницу Свята, ямочки на ней, сдирая всё ниже пояс джинсов, под которыми ничего не было, открывая всё сильнее его незагорелую привлекательную попку. Возбуждение и так было просто сумасшедшим, но то, что со мной были оба брата, накаляло нервную систему до убойного, неконтролируемого состояния безумной эйфории. Свят опускался всё ниже по телу дрожащего, мало вменяемого от происходящего безумия и желания брата, а я уже целовал наполовину оголенные ягодицы старшего из близнецов.

Меня пёрло, меня несло и разносило. И не только меня, естественно. Запах возбуждения, секса, обнажённых влажных тел, стоны и тяжёлое, хриплое дыхание братьев вштыривало так, что я сам готов был застонать громко и протяжно. А потом Свят сдёрнул с Мозаика плед, и я чуть в кому не впал, когда после этого он склонился лицом к его паху. Да, он делал ему минет, а бедный Мозаик мог только хрипло дышать, откинув голову и вцепившись в спину брата белыми от напряжения пальцами, и невольно подаваться бёдрами навстречу горячей влажной ласке, сводящей его с ума.

А я целовал Святу его пострадавшую сегодня задницу. Прекрасно помня об этом, я и сейчас не собирался покушаться на неё. Вот только желание было таким сильным и таким безумным, что я, смочив палец слюной, коснулся им сжатого кольца мышц и, чуть погладив, почувствовал, как Свят выгибается мне навстречу, расслабляется, раздвинув колени, насколько это ему позволяли неснятые джинсы, и открывается ещё сильнее. Он приглашал меня войти в себя! Это было так очевидно, как если бы у него на жопе была вывешена табличка: "Трахни меня, милый". Я застонал и от невыносимо острого желания, и от того, что до одури боялся сделать ему ещё больнее. Но пока... пока мне хотелось другого.

Римминг. Услышав впервые это слово, я почему-то подумал, что это такой вид спорта, что-то, связанное с борьбой. А когда я, ещё не видя такого рода порнухи, узнал значение этого слова, то долго ржал, не представляя, как может у нормального человека появиться желание лизать задницу кому бы то ни было. Но, как я уже понял ещё с Мозаиком, появляется - и ещё как появляется! Да так, что просто нет возможности от этого отказаться. И дело не в том, что тебе хочется доставить удовольствие партнеру, а в том, что тебя, любимого, самого вштыривает нехило от такой ласки. "Запреты исчезают, когда появляется истинное желание. И оно не требует оправданий любым действиям". Эта вычитанная где-то мною фраза и почему-то врезавшаяся в память, выплыла наружу сейчас, когда и появилось это истинное желание.

Свят выгнулся, как кошка, хрипло застонав, на секунду даже отпустив Яна.

- Бля, Дииин, - это было сказано так, что от сексуальности этого шёпота на счет раз трескался мозг в сильнейшем экстазе.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] . . . [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
С братом, Любовь и романтика, Групповой секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>