Горячая гей библиотека

Чёртик из коробочки

Часть 7

Да нет, поначалу Митька замолчал. Сидим мы в кафешке, съедено всё, покурили мы уже, рассказал он мне про свои дела в Кургане и замолчал, в стол смотрит, на меня взглянет коротко - и снова глаза в стол. А на меня снова тут всё навалилось! Стараюсь на подольше "Спрайт" растянуть, хоть там и осталось уже совсем ничего. Ещё, что ли, думаю, взять? Да чего там, перед смертью не надышишься!

- Ладно, - говорю, - спасибо тебе за всё, Дима, пойду я, - из-за стола лезу, рюкзак свой из-под стула тяну.

- Сядь!- чётко так, по-армейски, это "сядь" мне Митька бросил, он же не привык, чтобы ему перечили, он же такой!

Я на стул обратно бухнулся, смотрю на него во все глаза и думаю: "Ну, щас он меня, наверное, спрашивать начнёт, мол, чего я делать дальше надумал, ну, как всегда бывает в таких случаях, пожалеет-повздыхает, посоветует там, может, чего". Но ведь это Митька! Ни хрена он ничего не стал меня спрашивать и сочувствовать мне. Он же, пока в стол этот грязный смотрел да пока на меня короткие взгляды бросал, решил всё тут же - и про меня, и про себя он всё уже решил. Он же спецназовец, а только так ведь и надо: решение, исполнение и не отступать!

- Я, - говорит он мне, - завтра утром уезжаю, и ты, Илья, поедешь со мной.

- Куда? - вякаю я тихонько, а у самого в груди...

- Сначала в Челябинск, схемку там одну решим, потом ко мне в Магнитку. Будешь со мной теперь жить.

Ну, я тут чуть со стула не брякнулся!

- Ты что, Дима? - спрашиваю я, а у самого еле язык ворочается. - Ка-ак?

- Трудно будет, - говорит, - но мы прорвёмся.

- Чего трудно?

Митька хмыкает и говорит:

- Всегда я, Илья, о младшем брате мечтал, вот потому-то мы с тобой сначала в Челябинск и рванём.

И начал он мне свою схемку объяснять. Он же за эти пять минут, что в стол этот смотрел, всё продумал, рассчитал, прикинул, и знал он уже, что мне никуда от него не деться, а ему от меня...

- Пиццу привезли, где бумажник у меня?

- Прыгун, обедать. Да Митька же! Да в пиджаке же, наверное, твой бумажник.

Мы едим пиццу. Вообще-то нам пора обедать по-настоящему, но мы едим пиццу. С грибочками - ну, это мы с Прыгуном, Митька-то грибы в рот не берёт. Вот этого я так и не выяснил: почему он грибы не ест. Сколько я его ни пытал, сколько я у тёти Вари ни спрашивал, она и сама в непонятках, почему так.

- Хм, шампиньоны, тоже мне... Поганки, они поганки и есть! Да? Илья, я охотно допускаю, что грибы - это вкусно, да что там, верю я в том, что они вкусные, все ж так говорят, не ты ж один. Да потому! Отвянь. Ты так считаешь? Хм, да я, если хочешь знать, даже в окопах грибы не жрал, хотя мы там такое жрали, что не дай бог никому. Такое! Я тебе уже говорил - отвяжись? Вот и отвяжись. Женя, лимон в чай хочешь? А ты, Илья? О-хо-хо, аудит этот у нас... Да не то чтобы мы его боимся, так, опасаемся. При желании всегда ведь можно что-нибудь найти, мы же в России живём. Да, можно отказаться, Ил, но тогда о расширении, как мы хотим, и думать нечего... Да у тебя-то какие проблемы! Хм, Женя, проблемы у него, руку он сломал. Школа? И что? Хотя... То! Ты себе не думай, что дурака там валять будешь. Я, Илья, учителей обязательно попрошу, чтобы они к тебе повышенные требования предъявляли. Да, только так. Это вот так же, как когда я тебя плавать учил... Так ведь не потонул же! Да при чём здесь "по-мужски"?! Этот метод применим ко всем людям, ну, к большинству. Илья, ты мне дурку не включай, я этого терпеть не могу, ты ж умный парень, умнее меня даже. Вот сам подумай: сколько времени с тобой репетиторы занимались? Год почти. Да, успехи, да, способности. А то, бля! Я ж вижу, что ты зазнаваться начал! Нет? Хм, вот в школе всё и выяснится. Я тобой, Ил, и так горжусь и где-то даже восхищаюсь, я тебе это уже говорил, но вот посмотри на нашего Прыгуна: вот уж кто достоин восхищения, так это он!

Ну, это-то да. Сто пудов. Женька ведь в спецшколе для глухих и слабослышащих учится, но программа-то у них обычная, без скидок - слышишь ты там или нет, а он отличник. А сочинения какие он пишет! Да вот только с ошибками, и ещё какими, у него даже комп дымится, когда он в Word’е колбасится, весь экран у монитора красный от подчёркиваний, но это ведь и ежу бритому понятно, глухой ведь Попрыгун. Ну, про то, как он рисует, я вообще молчу, хотя, может, ещё и расскажу.

- Ладно, Дим, это мы увидим, когда школа начнётся, чо щас-то.

Митька не хмыкает, головой не качает, что ясно, мол, Илья, увидим. Ну, не знаю. По ходу, отличником мне быть не светит, да и не больно-то и охота, я по жизни не ботаник, но то, что я Митьку не опозорю, в этом я уверен. Это же я такое решение принял, а если решение принято, тогда ведь надо до конца, как же иначе, ведь этому я у Митьки научился... ну, учусь, хочу научиться. Вот как тогда, с куревом. Решили мы с Митькой бросить курить вместе и бросили вместе - и мучились вместе.

- Так, поели? Ну, тогда вы знаете, что дальше делать: посуда, то, сё.

И пошёл себе с кухни такой! И за телефон сразу в комнате.

Это что же мне себе ещё сломать надо, чтобы к чашкам-тарелкам этим блядским не прикасаться? Шею, не иначе. Вот раньше-то, до Митьки, я очень даже запросто без посуды обходился, и ничего, а то вот ещё в Японии, например... Чо-то я там не наблюдал, чтобы посуду особо мыли, одноразовое всё, даже когда дома (ну, понятно, без гостей когда), а не только в забегаловках. Тема!

- Женя, я тебе одну штуку подарить уже давно хотел, да забывал всё.

- Да? Как же ты забываешь? Я же вот не забываю, когда для тебя чего-нибудь хочу сделать.

- Ой, только вот не надо, ладно? Я ж закрутился, как белка прям, да мы с Митькой ещё всё и не разобрали, как с Японии приехали.

- Так это ты мне из Японии привёз, Илья? А что? Да ведь ты подарил мне уже: и коро подарил, и альбомы - Х-о-к-у-с-а-и и У-т-а-м-а-р-о, - Попрыгун с видимым удовольствием показывает мне эти имена азбукой на пальцах. - И "Виды Ф-у-д-з-и", и "Станции..."

- Ну да, ну да, а вот эту штуку забыл как-то, - я останавливаю Прыгуна, а то он сейчас начнёт всё вспоминать, а посуду-то надо убирать. - Вот сейчас уберём со стола, посуду помоем, и я тебе покажу это.

- Нет, Илья, зачем? Ты иди, доставай то, чего ты мне хотел подарить, я и сам посуду помою и не разобью ничего, ты не волнуйся, в общем, иди.

Ну, собственно, что мне и требовалось добиться от парня. Стыдно? Ни капельки. Во-первых, я Прыгуна люблю, а этот вот трюк с посудой и подарком - это такая... Прикол это, ясно? Ну, и вот. Да! Во-вторых, я ж и правда сейчас только про этот венчик вспомнил, когда про посуду и Японию думал. Мелочь ведь это, а Женька до потолка прыгать будет, вот сто пудов.

Я, довольный, захожу в комнату, а там Митька одевается.

- Ил, я на пару часиков смоюсь, ладно? Тихо, тихо, надо мне. Хохол позвонил, у него Натаху в роддом увезли.

- Ух ты! Да. Класс! Да ведь только это же ты до утра теперь...

- Нет, - и я сразу Митьке верю, так он говорит, что верю. - Илья, пара часов - это накрайняк, у меня же ты с гипсом, я же Хохлу сразу об этом сказал. Два часа - и я дома. Если, конечно, от дома вы с Прыгуном хоть что-нибудь оставите, ну, хоть руины... Вот те и ха-ха.

- Так, погоди, и что же, дядь Саша потом один останется?

- Хм, один, как же! Сейчас у него все наши соберутся: и Гоша, и Бэмс, и Саня-Большой - все, короче. Это ж такое дело, он же так этого ждал!

- Во пьянка будет!

- Завидно?

- Ха! Завидно, скажешь тоже. Ещё как!

- Алкаша ращу. Женя! У нас Илья - алкоголик! Блин, Илюшка! Попрыгун, как пружина, без разбега прыгает, вот же... Ну, всё, пойду, такси внизу подожду, не скучайте тут.

Попрыгун удивлённо смотрит на меня, спрашивает, куда Митька пошёл. Я отвечаю ему, потом беру Женьку за плечи, усаживаю его в кресло, а сам лезу в свой стол за венчиком этим чёртовым. Почему чёртовым? Да потому что искать мне его теперь три часа! Нет, ну что же это за лажа такая тухлая! Вот ведь каждую неделю я шмон у себя в столе делаю, а один чёрт - шмурдяк, он шмурдяк и есть, и откуда только что берётся. Ну, правильно, вот он, в самом таком месте!

- Женька, вот, держи. Только это, в коробочке он был, так коробочка того, порвалась, она ж бумажная была, но ладно, сам-то он целый...

- А что это, Илья?

- Это такая штука. Погоди, вот тут, по-моему, ленточку вот эту бумажную надо надорвать, тогда и... Ага, точно. Короче, это чтобы чай взбивать, в Японии такой чай пьют, я тебе рассказывал, с... Жека, как "п-е-н-а" будет, я забыл. Ага, с пеной.

- Ух, ты! А какой красивый!

- Так ведь, Женька, я же потому его тебе и привёз, я ж знаю, что ты всякие такие штуки любишь, я ж сразу понял, что тебе это понравится... Не знаю, по ходу, из бамбука, что ли. Как-то так вот они его делают хитро... Да копейки! Он же одноразовый, прикинь! Да, потом выкидывают. Забыл я, Жека, как он называется.

Прыгун зачарованно рассматривает эту ерундовину, поднимает ладошку на уровень глаз, ставит на неё этот венчик, крутит его медленно, и при этом у Женьки такое лицо делается... Обожаю!

Я вспоминаю, как он у нас с Митькой, когда мы из Венеции приехали, форколу увидел. Как он смотрел на неё! Мы с Митькой переглянулись, хмыкнули одинаково и тут же подарили форколу Прыгуну, хоть она-то не ерундовина, это же самая важная часть у гондолы, без форколы та и не поплывёт ни шиша, неуправляемая гондола будет без неё, на форколу ведь весло опирается. И уж вовсе не в копейки она Митьке обошлась, ведь каждая форкола только для своей гондолы подходит, а гондол на всю Венецию если две сотни есть, то это до хрена.

- Я, Илья, спасибо тебе скажу, конечно, но вот только почему же ты забыл-то про это? Ну как же можно, Илья? Красиво ведь как!

- Красивая штука, согласен. Хм, а интересно, почему у японцев почти всё такое. Вроде бы и смотреть особо не на что, а чем дольше смотришь, тем труднее оторваться?

- Да. Спасибо. Ты... Я ведь... Илья, мне же, кроме мамы...

- У-у-у, начинается! Ты успокойся, Попрыгун, я щас приду.

Я иду на кухню. Особо мне там делать нечего, но пусть Попрыгун один побудет, так он быстрее успокоится. Митька говорит, что эта его впечатлительность стоит больше, чем отвага многих из тех, кого он знал. Если Митька так говорит, то так оно и есть, он такие слова просто так не скажет. А ещё я думаю, что Прыгун ведь потому такой с нами, что всю его недолгую жизнь ему приходилось всё внутри себя прятать: и обиды, и слёзы. Блядь! Ну вот не пойму я нихуя, как же можно такого парня, как Женька, обижать! И ещё удовольствие получать при этом. Я-то сам и не через такое прошёл, но у нас в воспитательном доме это в обязаловку было, там все через это прошли, да и то, сбежал я. А вот так вот, просто-запросто, потому что тебе в кайф глухого пацана до слёз довести - просто потому, что он глухой. Мда.

страницы [1] . . . [5] [6] [7] [8] [9] . . . [14]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, 18-19-летние

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>